|
|
"Джунгли"
в Европе.
Архаика,
дикость, каменный век, затерянный мир…
Чтобы взглянуть на "удивительную жизнь",
ощутить себя "в другой эре", по общему
мнению, следует забраться к черту на рога,
на другой континент, в Африку или Америку.
Экзотика в некотором смысле измеряется в
часах полета.
…Наверное, в мире не сыскать более обжитой
земли, чем Голландия. Ее задумчивая
мудрость - с непременными тюльпанами,
ухоженными каналами и любовно сохраненными
ветряными мельницами - стала уже туристским
стереотипом. Жители побережья Зюйдерзее за
ношение фольклорных костюмов получают
надбавку от туристских фирм. Голландия - это
антиджунгли, это антипод каменного века в
прямом смысле этого понятия, и одновременно
- антипод современных "каменных джунглей".
Автобусы с визитерами катят сквозь
Нидерланды на север Голландии: Арнем,
Апрельдоорн, Зволле. Перед Меппелем дорога
прижимается к деревне, пожалуй, ничем не
привлекающей внимания: одно кафе,
сверкающее никелем, одна ярко-желтая
бензоколонка, несколько девушек в
клетчатых красных платках на велосипедах.
Указатель гласит: "Стапхорст".
Автобусы катят дальше. А между тем именно
здесь, в Стапхорсте, разместился один из "затерянных
миров".
 Жители
Стапхорста живут едва ли не более замкнуто,
чем иные аборигены, чем индейские племена.
Нет, в Стапхорсте лечат коров современными
методами, покупают модернизированную
сельхозтехнику, машины, телевизоры, газеты…
Но его фермы, мебель и уж тем более привычки
не изменялись со средневековья. Стапхорст
упрямо сохраняет сам себя, ограждаясь
частоколом табу, мистических запретов и
обрядов.
Вы можете, конечно, свободно заехать в
Стапхорст. Но стоит вашему взгляду
задержаться чуть дальше на челе женщины,
украшенном причудливой серебряной
диадемой, как раздается беззвучный сигнал
тревоги; любопытный! Лица жителей цепенеют
в недоброжелательности, их взгляд проходит
сквозь вас, будто вы разом исчезли.
Возле мэрии табличка на нескольких языках
предупреждает: "Фотографирование
жителей разрешается только с согласия
последних". Так вот, эти "последние"
своего согласия вам не дадут. С какой стати?
Сразу же появляются: не начали бы швырять в
любопытного камни…
Самый явный симптом своеобразия Стапхорста
- внешний, по крайней мере - это костюм.
Разумеется, национальный костюм бережно
сохраняют и любовно воспроизводят в
множестве уголков Европы, но надевают-то
там его только в особо торжественных
случаях! Здесь - повседневно, как два века
назад.
Девочки до восьми лет носят черный атласный
чепец. После первого причастия мать ведет
девочку деревенскому ювелиру, и тот, выбрав
нужный размер, надевает ей на голову
серебряную диадему, похожую на шлем,
который ей суждено носить всю жизнь.
Снимать его она будет разве что дома или
работая в поле. Когда ей исполнится
четырнадцать, ювелир добавит к диадеме два
"локона" из золота. Чем больше у отца
коров, тем больше спиралей на золотом
локоне...
Ого! Шлемы на девичьих головках! Да ведь это
же что-то если не из каменного века, то, по
крайней мере, из бронзового! Это тогда шлемы,
отнятые у поверженного врага отдавали, для
вящего поругания, женщинам! И те вводили в
моду такой обычай, начинали обшивать
пластинами металла матерчатые шапочки -
чтобы враги помнили о том, какая участь ждет
- в случае чего - их шлемы…
Вообще-то, мы не знаем, насколько давно
женщины фризов носят такие головные уборы.
Но нетрудно предположить, что эти морские
разбойники, опустошавшие соседские
побережья и перекрывавшие морские пути еще
до викингов, трофейных шлемов имели в
избытке.
Великое герцогство фризское, в сущности,
сошло с мировой арены в XVI веке. Фризы
остались первоклассными моряками,
голландские корабли эпохи Великих
географических открытий комплектовались
выходцами из этих земель, но … морской
погоды фризы уже не делали. Нынешняя
Фрисландия - север Нидерландов - обычная
Европа. Если не считать таких местечек, как,
скажем, Стапхорст.
Ритуал соблюдается здесь во всем - от одежды
и походки до распорядка жизни. По четвергам
жители направляются на рынок в соседний
город Меппель. На велосипедах. Впереди
женщины в цветных платках, сзади - в черном -
мужчины. Отдельно друг от друга. Никаких
семейных пар.
И здесь, на ярмарке, происходят
таинственные стапхорстские помолвки. Вот у
торгового ряда, делая вид, что
рассматривает товар, стоит девушка в
диадеме. В руке у нее белая вышитая сумочка:
это безмолвный знак, ведомый только
посвященным. К ней подходит юноша и кладет
на сумочку руку. Если девушка не отнимет
сумочку, значит она согласна на брак. Но при
этом ни он, ни она не смотрят друг на друга.
Это неприлично. Это не принято в Стапхорсте.
В пятницу вечером - только в этот день! -
девушка, которая накануне позволила
подойти к себе на меппельской ярмарке,
тревожно ожидает возлюбленного,
прислушиваясь к каждому скрипу калитки,
каждому шороху в огороде…
На некоторых домах можно видеть медные
дощечки в форме сердца, повернутые острым
концом кверху. Перевод: "Девушка из этого
дома на выданье". С этого времени она уже
не живет с сестрами. Для нее выделяют "опкамертье"
- "свадебную" комнатку, дверь которой
открывается в огород... Накануне парень,
который до этого во все глаза смотрел на
девушку по дороге в церковь, но ни разу не
говорил с ней, наконец, решился положить
руку на вышитую сумочку, а значит, стал
официально и в то же время тайно ее женихом,
возлюбленным. На крохотное оконце девушка с
вечера ставит горшок с цветами: знак "добро
пожаловать". В десять вечера, наконец, -
всегда в это время! - слышится скрип
открываемой со стороны огорода двери.
Если залают случайно собаки, родители
сделают вид, что ничего не слышат. Хозяин не
выйдет посмотреть, в чем дело. Все всё знают.
До рассвета нареченный уйдет так же
незаметно и неслышно, как и пришел.
"Врийерсавонд" - так зовется эта
свадьба - отнюдь не должна опрокинуть ваше
представление о нравственности жителей
Стапхорста. Церковное венчание и
гражданская регистрация состоятся. Но
только позже, после того, как возлюбленная
приготовится стать матерью. Тоже архаика,
для нашего века немыслимая. Разумеется,
некогда деревня подсознательно стремилась
застраховать себя от бесплодных браков,
чтобы не лишиться рабочих рук. Вековое
поверье гласило, что земля будет
плодоносить, только если у хозяйки будут
дети… В Стапхорсте, видимо, по-прежнему так.
Традиционно считается, что пережитки
прошлого мешают жить, "тянут на дно". А
здесь как будто бы нет, всем нравится и
способствует самоутверждению. Видимо, Сент-Экзюпери
знал или слышал о чем-то подобном, ибо
написал: "Обычай - это то, что придает вкус
жизни, это игра, позволяющая нам утвердить
самое Себя"…
Мегатис
<вверх>
|
|
